Для суфиев величайшим абсурдом в жизни является, возможно, то, как люди стремятся к таким вещам, как, например, знание, не имея основного оборудования для их приобретения. Они предполагают, что все, что им нужно, -- это, как говорил Насреддин: --" два глаза, нос и рот."
В суфизме человек не может научиться чему-либо до тех пор, пока он не будет находиться в состоянии, в котором он сможет воспринимать то, что он учит,и что это означает.
Насреддин пошел однажды к колодцу, для того чтобы довести это положениедо сознания ученика, который хотел знать "истину." С собой он взял ученикаи большой кувшин.
Мулла достал из колодца ведро воды и влил его в кувшин. Затем он достал другое ведро и вылил его туда же. Когда он начал выливать третье ведро, ученик не выдержал:
-- Мулла, вода выливается. Ведь кувшин без дна.
Насреддин посмотрел на него негодующе.
-- Я стараюсь наполнить кувшин. Для того, чтобы увидеть, когда он будет полон, я не отрываю глаз от горлышка кувшина, а не от его дна. Когда я увижу, чтовода поднялась до верху, тогда кувшин будет полон. Какое отношение к этому имеет дно кувшина? Когда я заинтересуюсь дном кувшина, тогда я буду смотреть только на него.
Вот почему суфии не говорят о глубоких вещах с людьми, которые не приготовились к тому, чтобы развить в себе способность учиться тому, чему может научить только Учитель и только того, кто достаточно просвещен, чтобы сказать: --" Научи меня, как учиться."
Имеется следующее изречение суфизма: " Невежество есть гордость, а гордость -- это невежество. Человек, который говорит: --" меня не нужно учить тому, как учится," -- горд и невежественен." В этой истории Насреддин показал идентичность этих двух состояний, которые обычный человек рассматривает как две разные вещи.
В соответствии с техникой, известной как "посрамление", Насреддин играл роль невежественного человека в своей шараде с кувшином. Это известная часть суфийской техники.
Его ученик обдумал этот урок, связав его с другими абсурдными действиями Муллы. Неделю спустя он пришел к Насреддину и сказал: -- Научи меня о кувшине, теперь я готов учиться.